Имя: Йен Лирандин Возраст: 27 лет (31е Элувиеста, 9:17 ВД) Раса: эльф, долиец

Положение в обществе: Первый клана Лирандин, с недавних пор - агент Миротворческого корпуса (Инквизиции) Класс: маг Специализация: Оборотень | Хранитель

ВНЕШНОСТЬ
  Сейчас уже трудно сказать, является ли это влиянием его магии или Йен был таким всегда, но в его внешности явно есть что-то звериное. Может дело в тонких, словно острых чертах, может, в желтоватом блеске светло-карих глаз, а может во взгляде, который редко бывает полон дружелюбия.
  У Лирандина длинноватый, по-эльфийски приплюснутый нос с высоко поднятыми крыльями и заметной горбинкой, высокие, но не очень выразительные скулы, широкий рот с тонкими губами, выступающий вперед подбородок и темные, вечно нахмуренные, брови. Долиец выглядит несколько моложе своего возраста, что для него, впрочем, не имеет значения. Его внешность можно назвать приятной - не более того, - но сам Йен к ней равнодушен.
  Как и все эльфы, Лирандин отличается небольшим ростом (всего 161 см), субтильным телосложением, и в данном случае впечатление полностью соответствует действительности: физически он довольно слаб. Хотя и вынослив - долгие переходы, которые время от времени вынужден совершать клан, обязывают.
  В одежде непритязателен, предпочтения отдает коротким долийским мантиям или легким доспехам разведчиков, любит кожу и лен, терпеть не может шерсть. Походка мягкая, пружинистая, бесшумная. При любой возможности старается ходить босиком. Голос высокий и звонкий, повадки кошачьи, жесты скупы и экономны.
  На лице светлый валласлин в честь Джуна, в ушах часто носит небольшие серьги-колечки, на правом плече - достаточно неприглядный шрам от стрелы.

смотреть

ХАРАКТЕР
  Пожалуй, самой первой чертой, которая становится заметна при длительном общении с Йеном, является гордость. Та самая знаменитая долийская гордость, которая не позволяет прогибаться и кланяться и которая порой доходит до откровенного высокомерия, а то и спеси. Воспитанный на эльфийских легендах, Лирандин, в отличие от многих долийцев, преисполнился не сожаления об утраченном, а презрения к людям. В его представлении они ничуть не лучше назойливых паразитов, которым однако удалось уничтожить процветающую империю. Это презрение было щедро подпитано самими "шемленами", встречи с которыми дали Йену, помимо прочего, и поводы для ненависти.
  Йен невероятно упрям - он неохотно растается со своей точкой зрения, хотя и способен признать неправоту, когда окончательно убеждается в ней. Но если доводы опонента недостаточно убедительны, будет стоять на своем до конца и не отступится от принятого решения, даже если оно представляет риск для него самого. К риску вообще склонен относиться с некоторым мальчишеским легкомыслием, если не бравадой. Злится, если кто-то излишне опекает его, стремясь оградить от опасности. Отчасти это вызвано тем, что подобные защитники находились на протяжении всего детства и юности долийца, но в большей мере на это повлияла смерть Артаса. После этого случая Йен панически боится, что кто-нибудь еще умрет за него, а страх нередко подменяется у него раздражением.
  Несмотря на внешнюю колючесть, Йену свойственны и теплота, и сопереживание - особенно если это касается соплеменников. Однако может это распространяться и на людей - хотя долиец и испытывает по отношению к ним стойкое предубеждение, он все же способен признать существование среди них достойных личностей. Пребывая в хорошем настроении, может быть веселым, общительным и даже игривым, но тут же снова становится замкнутым и суровым, едва в поле зрения появляются чужаки.
  К "плоскоухим", то есть городским эльфам, Лирандин относится настороженно, нередко снисходительно. На его взгляд, они слишком многое переняли от шемленов и слишком далеко ушли от своих корней. Впрочем, если плоскоухий демонстрирует благоразумие, а главное - уважение к наследию своего Народа и желание учиться, Йен способен проникнуться к нему симпатией.

БИОГРАФИЯ
  До десяти лет жизнь Йена была такой же, как и у многих других долийских детей. Он слушал сказки хагрена и истории Хранителя, обучался искусству охоты под чутким руководством отца. Успевший уже поседеть Сирел Лирандин раздувался от гордости: наконец-то, после двух дочерей, жена подарила ему сына! "Он будет самым лучшим охотником клана", - любил повторить отец, и мальчик радостно смеялся, снова и снова учась накладывать стрелу на тетиву. И когда в десять лет проявился его магический дар, вдруг оказалось, что поводов для гордости не так уж и много. Родители Йена опасались магии, и не без причины: слишком свежи еще в памяти были воспоминания о том, как превратился в одержимого прежний Первый, сколько жизней он унес, прежде чем воинам клана удалось убить его. Пришлось убить его. И глядя на сына, Сирел Лирандин невольно видел в нем то же чудовище.
  К тому же, в клане уже был юный маг; никто не сомневался в том, что именно Тавен станет Первым. Захочет ли Хавен брать еще одного ученика, и если нет - найдется ли ему место в другом клане или его ждет та участь для мага, о которой не принято говорить вслух? Хранитель не стал отказывать Йену в обучении, но с того самого дня, как впервые проявилась его магия, он все время видел тень разочарования на лицах отца и матери.

  На протяжении всего обучения у Хранителя Йен соревновался с Тавеном, соревнованием это обучение и закончилось, когда Хавен решил все же сделать выбор в пользу одного из них. Разволновавшийся, заранее уверенный в провале, юный маг показал себя не с лучшей стороны, и место Первого ожидаемо занял Тавен. "Вторым" звался с тех пор Лирандин, и это слово неизменно казалось ему насмешкой. Быть вторым - это все равно что почти победить.
  Тавен должен был стать преемником Хранителя, а потому Хавен обучал его древней, истинно эльфийской магии. Йену же повезло иначе: его Хранитель обучал редкому искусству оборотничества, секреты которого сохранили только долийцы и некоторые человеческие племена.

  В 9:40 клан Лирандин разбил лагерь неподалеку от Халамширала. Все в клане были взбудоражены, и на то была веская причина: в городе взбунтовались эльфы после жестокого убийства уважаемого эльфийского торговца. Было известно, что к Халамширалу уже движутся войска императрицы, чтобы подавить бунт, и многие в клане Лирандин высказывались за то, чтобы вмешаться, помочь плоскоухим собратьям.
  Йена по этому поводу терзали самые противоречивые чувства: с одной стороны он не считал, что плоскоухие стоят того, чтобы рисковать из-за них кланом, с другой - мысль о том, чтобы ввязаться в драку с шемленами, горячила кровь. Все его сомнения разрешились в тот момент, когда Тавен, выражая свое мнение наряду с Хранителем, высказался против. Теперь он просто обязан был принять в этом участие. Хавен, видя, что охотников не остановить, сказал свое решающее слово, и клан Лирандин предложил свою помощь эльфам Халамширала.

  Война, даже такая кратковременная и сумбурная, оказалась совсем не тем, чего ожидал Лирандин. Не было здесь ничего героического и величественного, не было честного боя на бескрайнем поле брани, не было благородства и отваги. Была звериная ярость, боль, хаос и кровь... Творцы, сколько же крови! Йен оказался не готов к зрелищу того, как погибали его братья и ненавистные шемлены. В какой-то момент он попросту впал в ступор и только воин его клана, который оставался рядом, чтобы "присмотреть за молодежью", спас его от смерти. Артас заслонил его собой, и первая стрела пронзила горло воина. Вторая воткнулась в плечо Лавеллана, но он этого уже почти не чувствовал - на его руках умирал брат по крови, который был для  него больше, чем другом, и вокруг было так много смерти...
  С тех пор прошло уже больше четырех лет, но события Халамширала так и не стерлись из памяти долийца. Они возвращаются ночными кошмарами, непрошенными ассоциациями или моментами ступора, когда он полностью отрешается от реальности. Они возвращаются ненавистью к людям и осознанием своей беспомощности. Тем более, что участие клана в битве не привело ни к чему - как оказалось, эльфы угодили между молотом и наковальней, между армиями императрицы и Гаспара, а события в Халамширале положили начало гражданской войне в Орлее. Долийцы, которые уцелели после этой резни, скрылись в лесах, и никто не пытался их преследовать - грызущимся за власть шемленам было не до того.

  С того времени жизнь клана Лирандин была относительно тихой и спокойной. Несмотря на войну, а год спустя - и Брешь, и все, что за ней последовало, клан не уходил из Долов на поиски более спокойного места. Во-первых, такового попросту не существовало, во-вторых, дорога могла оказаться куда опаснее, а в-третьих - оставить сейчас Долы казалось всем предательством.
  Через год после событий в Халамширале, в 9:41, состоялась встреча, которая оказала на Йена огромное влияние: пересеклись пути клана Лирандин и Инквизиции, которую возглавлял никто иной как долиец, Алларос Лавеллан. Шемлены почему-то называли его Вестником Андрасте, а неведомая магия на его руке могла латать разрывы, и все это произвело на Йена серьезное впечатление. Он даже думал о том, чтобы отправиться в Инквизицию вслед за Лоранилом, но Хранитель был решительно против - он не готов был лишиться своего Второго, тем более теперь, когда Тавен, ослушавшись его, отправился в Динан'Ханин.
  К сожалению, именно Алларос принес позже печальные вести о том, что Тавен погиб у Изумрудной гробницы. Клан лишился своего Первого, а Йену предстояло восполнить эту утрату - стараясь не думать о том, что когда-то он мечтал об этом. Разве мог он подумать, что удостоится этой чести такой страшной ценой?..

  После окончания гражданской войны и победы над Корифеем жизнь в Долах снова стала размеренной. Возможно, тому, что долийцев теперь не трогали, способствовало в равной мере и то, что Инквизитором был эльф, и то, что Бриала, прочно закрепившись рядом с троном, делала все, что могла, для улучшения положения своих остроухих собратьев.
  Новая беда грянула в 9:44, одновременно с тем, как в Халамширале проходил Священный совет - хотя долийцы, конечно, знали об этом событии лишь понаслышке. Один за одним охотники и воины клана рассказывали о странных снах, в которых видели удивительные места, неспособные существовать в реальности, видели Арлатан - каким он мог бы быть, но каким они никогда себе его не представляли. Они видели место, убежище, в котором могли пребывать в безопасности, узнавать о своем прошлом и даже вернуть себе прежнее величие.
  Несмотря на то, что Хранитель и Йен до хрипоты убеждали соплеменников не верить этим снам, наступил день, когда почти половина клана покинула лагерь, чтобы отправиться в неизвестность. А сны, о которых они говорили, посетили теперь и Хавена с его новым Первым. Хавен был убежден, что незнакомец, который явился в этих снах, был демоном, искушающим их, но Йена точили сомнения - все это казалось куда более сложным, чем обычный демон, пытающийся найти себе путь в мир смертных.
  С разрешения Хранителя он отправился в Скайхолд, чтобы обратиться за советом и помощью к тому, в руках кого была реальная сила и кому они могли доверять. Разговор с Алларосом не только открыл Йену глаза на происходящее, но и привел к тому, что он присоединился к Инквизиции, которая теперь носила статус миротворческой организации.

УМЕНИЯ И НАВЫКИ
  С того момента, как Йен овладел своей силой, Хранитель начал обучать его оборотничеству - магии, почти неизвестной среди людей. Приделяя в своем обучении больше всего внимания именно этим навыкам, Лирандин в совершенстве овладел ими. На данный момент использует три облика - черный волк, красный лев и белая сова.
  Три года назад, когда погиб Первый клана, Хавен начал обучать Йена хранительской магии, готовя уже из него своего преемника. За это время Йен выучил лишь основы, которые теперь позволяют ему изучать это направление магии самостоятельно, практикуясь и совершенствуясь. На данный момент он может манипулировать корнями и ветками, но едва ли сможет разбудить сильвана или переместиться с помощью корней под землей. Так как эта магия все еще нова для него, на заклинания ему требуется больше времени и подготовки.
  Паралелльно с оборотничеством изучал Йен и две школы - энтропию и стихийную (земля), которыми овладел на среднем, уверенном уровне. Эти заклинания хорошо знакомы ему, и он может сплетать их быстро, но нечто масштабное и мощное ему неподвластно.
  Обучен грамоте, кроме общего языка знает те обрывки элвиша, которые доступны Хранителю. Неплохо разбирается в травах, исходя из этого - совсем немного в ядах. Отлично ориентируется на пересеченной местности, намного более скованно себя чувствует в городских условиях. Зачатки навыков охотника (то, чему учили до проявления дара): немного умеет обращаться с коротким луком, читать следы, освежевывать добычу.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Планы на игру: навалять Ужасному Волку позязя. Поучаствовать в каком-нибудь эльфийском движении - например, возвращении Долов эльфам. Нести долийство и элвенглори в массы.
Мастеринг: вполне обойдусь без мастера.
Как узнали о нашем форуме:  каталог
Связь:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.