Как ни странно, резкая отповедь понравилась долийцу больше веселья и улыбок, которые до сих пор расточал шемлен. Наверное, потому, что в ней было что-то настоящее - истинные эмоции, истинное раздражение, а не наносное балагурство, не маска, за которой прячется нечто живое и уязвимое. Маски Йен ненавидел, как и любую фальшь, и предпочитал, чтобы Луи ощеривался на него, а не улыбался, как родному. Потому что родными они отнюдь не были.
  Отвечать, впрочем, он не стал - свое красноречие стоило приберечь для эльфинажа, где оно явно пригодится для того, чтобы убедить как можно больше детей уйти с ним, а родителей - отпустить их. Лоранил, который в Инквизиции на удивление сильно проникся шемленской культурой, как-то рассказал Йену одну сказку, кажется, орлесианскую: про некоего крысолова, который своей игрой на флейте собирал детей и уводил из за собой - на смерть. Сколько же жителей эльфинажа увидит в долийце такого вот Джейдерского Крысолова, который хочет погубить их детей?..
  Луи все-таки удалось раздобыть повозку, и Йен, прежде чем присоединиться к нему, кое-как затолкал в нее толстяка и накрыл его какой-то дерюгой - в таком виде шемлен вполне мог сойти за мешки с мукой или крупой. Они с Луи, правда, от этого не становились больше похожи на купцов, но ведь наемникам тоже нужно что-то кушать? Только как тогда с этим вяжутся остроухие дети?.. Словом, оставалось надеяться, что никто не станет слишком уж приглядываться к повозке, которая катит ночью по улицам Монтсиммара, и задавать ее седокам глупые вопросы.
  Дети отыскались на той самой опушке, где велел им оставаться Лирандин - как ни странно, ни один не ослушался, все дождались своих спасителей. После того, как все разместились в повозке, и та тронулась, поскрипывая от тяжести своей ноши, в сторону города, Йен в последний раз оглянулся на усадьбу - языки пламени вырывались из окон, что-то с грохотом рушилось, но совсем непохоже было, чтобы хоть кому-то удалось выбраться. Страшная смерть, одна из худших, и долийцу снова стало не по себе, но он быстро отогнал от себя эти мысли - они всего лишь сделали то, что должны были. Иначе место этих детей просто заняли бы следующие, и никто даже пальцем не пошевелил бы для того, чтобы наказать их обидчиков.
  Иногда приходится вываляться в грязи и обагрить руки кровью для того, чтобы восстановить справедливость.