Небеса взрезались острыми гранями ярких молний, ярился ветер, треском ломаных веток возвещая о себе в лесной чаще, грозно завывая в пустотах домов, бросая в лицо спящим пыль и песок. Тучи, нависшие над головой, скрыли даже Черный Град, на который Фейнриэль уже привык оглядываться во снах - этот ориентир, в отличие от многих прочих, был постоянным и недвижимым, как древние скалы.
   Сегодняшнее путешествие по Тени завело сновидца в сон, больше похожий на кошмар. Но здесь не было ни чудовищ, ни распекающих отпрыска родных, лишь непередаваемое чувство тоски и безнадеги, пронизывающее воздух, проникающее с каждым вдохом внутрь, травящее, опьяняющее. Ведь как запретишь живому существу дышать?
   Растерявшийся было Фейнриэль хотел помочь, ведь это казалось столь простым делом, но отыскать хозяина сна в буйстве непогоды оказалось делом нелегким. Пейзаж сменялся почти незаметно: казалось, недавно полукровка стоял на пороге опустевшего покосившегося домика на краю густого дикого леса, а уже через пару шагов за спиной шумело море, добивая ушлую лодчонку о прибрежные камни. Неуловимый спящий человек словно дразнил Фейнриэля, то показываясь ему на глаза, то убегая прочь, теряясь в круговороте образов.
   Разорвать этот сон, разметать его на клочки было бы самым верным решением. Опасным - да, но все же верным. Каково же было изумление сомниари, когда доселе послушная Тень дрогнула под его пальцами, но удержала иллюзию, не только не позволив разогнать тучи, но и не выпустив Фейнриэля из цепких когтей сна.

   Провалившись в ничто, Фейнриэль судорожно вдохнул и закашлялся, словно тягучее темное болото, в которое он угодил совсем недавно, до сих пор норовило затянуть поглубже, похоронить и сохранить его там, в глубине, никогда больше не выпустив из своей хватки. Дрожащей рукой Фейнриэль смахнул со лба пот и задрал голову, нервно рассмеявшись: там, в вышине, парил недостижимый город, а пустоту Тени, в которую его вынесло из чужого кошмара, окружал все тот же сон, постепенно сжимаясь вокруг сновидца. Положение было не из завидных, он потратил слишком много сил на то, чтобы просто вырваться из-под тени чужой воли, еще одно сражение он бы не выдержал... Но сверкнувшая среди серой дымки искра, как надежда, последним порывом потянула к себе: коснувшись отголоска еще одной чужой грезы, Фейнриэль последним усилием бросился ей навстречу, привычно ощущая, как на секунду ухнуло в пятки сердце, а по коже пробежался разряд статического электричества.
   Темный туман, окутавший незваного посетителя, развеялся, рваными лоскутами расстелившись по земле и оставив коленопреклоненного Фейнриэля в чужом сновидении.

   На то, чтобы отдышаться, успокоить рьяно бьющееся сердце, отдающееся глухим барабанным боем в висках, да перестать дрожать ушло гораздо больше времени, чем раньше. Фейнриэль неловко поднялся на ноги, покачнулся, когда перед глазами на мгновение повисла темная пелена, и машинально коснулся стены, чтобы не упасть.
- Ох! - Ругательства, готовые уже сорваться с языка, застряли в горле, породив вместо себя лишь удивленно-испуганное бульканье. Фейнриэль не сразу признал эти стены: милосердная память стерла острые углы, подернула дымкой воспоминания о Казематах, хотя сам полукровка и божился, что вовек не забыть ему того кошмара, который грозной тенью нависал над ним едва ли не всю подростковую пору. Но это были они - аккуратно стесанные каменные стены Круга-тюрьмы Киркволла, темные своды над головой, потрепанные гобелены и вымпелы, хоть как-то украшавшие мрачную обитель магов, и острые, частично проржавевшие зубья решеток.
   Первым порывом было - сбежать как можно дальше, оставить еще одно кошмарное место на откуп его владельцу, но... На побег просто не хватало сил. "Успокойся. Это всего лишь Тень. Всего лишь отражение чьих-то мыслей", - успокаивал себя Фейнриэль, неосознанно обнимая себя за плечи в защитном жесте и осторожно делая первый шаг навстречу приоткрытой двери. На самом деле ему совсем не хотелось видеть того, кого же так занимали Казематы, что о них можно было грезить ночами, но в этом и была загадка: если положение южных Кругов хоть немного улучшилось, то чья память была так жестока, что напоминала о мрачном прошлом даже сейчас?
   Чем дальше Фейнриэль шел по холодному пустому коридору, тем яснее становилось, что это не просто воспоминание о прошлом, это сон был чем-то иным, пострашнее. Сначала стены покрыла копоть, затем к месиву из каменной крошки и горелых кусков мебели прибавились запахи - тяжелые, густые, исходящие от маслянистых пятен и кусков оторванной плоти. Фейнриэль старался пройти мимо них побыстрее и не смотреть, не давать Тени больше пищи для творения. Но когда из обломков стали выглядывать робкие ростки лириума, он все же остановился. Лириум был красным, словно напитанным свежей кровью, и даже в иллюзии - гудел, тихо напевая свою чарующую, но вышибающую холодный пот песню.
   Впоследствии Фейнриэль даже не вспомнил бы о том, как преодолел остаток пути, он пробежал его, почти не оглядываясь, и позволил себе осмотреться только тогда, когда под его плечом неподатливая дверь наконец-то распахнулась, нехотя выпустив мага из крепости во двор. Где его ждал еще один кошмар, на этот раз, словно в издевку, обрастая чертами тех людей, которыми он в той или иной мере восхищался, кому был благодарен и, в какой-то степени, по-своему любил.
   Среди хаоса, затопившего Казематы, среди тишины, прерываемой лишь далеким потрескиванием огня и шорохом сыплющегося щебня, находился еще одна живая душа - смутно знакомый силуэт, воскресший в памяти лишь на расстоянии нескольких шагов.
- Андерс... - Имя вырвалось на выдохе, почти без звука: что вообще мог сказать ему Фейнриэль сейчас, в минуту великой горести и потери? Но... потери ли?
Тень нехотя дрогнула под вытянутой рукой Фейнриэля, волной пробежалась по нему самому, превращая нескладного растрепанного подростка в уже уверенного в себе мага, и, повинуясь жесту, скользнула к Андерсу, трогая его плечи воздушной волной и сдувая тело Хоука, как хрупкую пепельную фигуру, сотворенную неизвестным скульптором.
- Этого никогда не было. - Упрямо мотнул головой Фейнриэль, делая шаг навстречу и то ли пытаясь успокоить Андерса, то ли убедить самого себя в нереальности подобного исхода. Ведь он же слышал о Хоуке после того инцидента в Казематах! Слышал ведь. Не могли же это быть всего лишь слухи!